– Не в первый бой, но и не в последний, – в тон ему произнес Ортега.

– Удачи, – прошептало Его высокопревосходительство, поглаживая блестящий бок пирамидки. – Удачи, друзья.

– Теперь внимание, – пробормотал Птиций. – Инопланетяне принимают свой подлинный облик.

Наемник и нав медленно прошли через стену «силового поля». На мгновение их фигуры окутались серебристыми искрами, расплылись и вновь приобрели четкие очертания, но уже совсем другие. Теперь «артисты» выглядели так, как в Службе утилизации представляли себе инопланетян. Высоченный Ортега превратился в низенького коричневого карлика с непропорционально большой головой и огромными печальными глазами. Из одежды на карлике был только пластиковый пояс, однако срамным это не выглядело, поскольку помимо рахитичных конечностей из гладкого тельца урода ничего не торчало. Кортес же, промолчавший почти все действо, принял облик прекрасного принца с длинными красными волосами и небольшими ангельскими крыльями за спиной.

– Прощайте, друзья!

– До встречи! – оптимистично ответствовал Кортес. – До встречи!

И столб красного света поглотил пришельцев. «Силовое поле» стремительно сгустилось и превратилось в зеленую летающую тарелку, уносящую посланцев Федерации Ышнаглак к загадочному созвездию Ослепительных глаз принцессы Ый.

Эпилог

Яна все еще оставалась в госпитале, под строгим присмотром врачей, но это уже была перестраховка – Кортес видел, что девушка оправилась от ран. Она была весела, жизнерадостна, полна энергии и большую часть времени проводила не в палате, а во внутреннем дворике Московской обители, отчаянно скучая.

– Я не удивлена, что Сантьяга поручил тебе завершать дело, – негромко произнесла Яна, облокачиваясь на спинку скамейки. – Официально челы находятся под крылом Зеленого Дома, а комиссар не горит желанием подпускать людов к расследованию. Тебе же он верит.

– В любом поступке Сантьяги следует искать несколько причин, – проворчал наемник. – Какие-то лежат на поверхности, о каких-то мы узнаем через пару лет, а некоторые так и останутся тайной. Он продумывает свои действия на много ходов вперед.

– Он говорил, что в шахматы ты играешь не хуже, – заметила девушка.

– Но усилий прилагаю намного больше.

– И тем не менее, играешь не хуже. – Яна ласково погладила Кортеса по щеке. – Ты говорил с Мехрабом?

Кортес отыскал шаса в его излюбленном укрытии – маленькой сапожной будке на Пресне. Отыскал и сразу увидел, как сильно переживает случившееся старик. Обычно говорливый и язвительный, Мехраб коротко поздоровался с наемником, кивнул на табурет, а сам продолжил бессмысленно мять в руках кусок обувной кожи, глядя на снующих по оживленной улице прохожих.

– Я думал, дело закрыто.

– Официально – да, – согласился Кортес. – Но Сантьяга попросил меня уточнить некоторые детали.

– Понимаю, – невесело улыбнулся шас. – Все правильно. Уточнить детали, выяснить подробности, проверить, действительно ли запрещенная технология канула в Лету. И всем плевать, сколько трупов она оставила после себя. – Старик скривился. – Знаешь, Кортес, почему он послал тебя? Потому что Темный Двор не сильно расстроится, если Куколки исчезнут.

– Сантьяга послал меня, чтобы не собирать официальную комиссию Великих Домов, – бесстрастно произнес наемник, но слова Мехраба заинтересовали Кортеса. – Почему ты считаешь, что навы не особо стремятся заполучить технологию Последней Надежды?

– Я сказал не так, – уточнил шас. – Разумеется, Сантьяга не откажется от Куколок, но не особо расстроится, если они исчезнут.

– Почему?

– Все дело в генах, – неспешно объяснил Мехраб. – Куколки Последней Надежды гарантированно излечивают любые заболевания, любые раны, но мало кто знает, что их делают строго под конкретную расу. Куколка для чела будет бесполезной для нава, и наоборот. Соответственно, во время активизации Куколка должна пожрать представителя именно той расы, для которой создана. Если хочешь вылечить одного нава – другой должен отдать свою жизнь. Темный Двор никогда не покупал Куколок.

– Ты узнал об этом от Екатерины Федоровны?

– Да… от Кати. – Старик замолчал, вздохнул и невидяще посмотрел на свои руки, которые продолжали машинально мять кожу. – От Кати… Вчера я был на похоронах… Знаешь, в свое время Катя была такой озорной, мечтательной… и очень красивой. Мы недолго были вместе, но зацепила она меня крепко, очень крепко. Дружили потом… Я помог устроить Зину в магическую школу, у нее ведь способности были не очень большие, люды хотели отказать, а я уговорил.

– Зину? – недоуменно переспросил наемник. – Зину Буйнову?

– Да, Зину. – Мехраб покосился на Кортеса. – Разве ты не знал, что она дочь Кати?

Тот медленно покачал головой:

– Нет.

Но расстроенный шас не обратил должного внимания на проявленный наемником интерес.

– Мне не нравился план, который предложила Олеся. Слишком сложный и… жестокий. Нет, для тебя или меня он нормален – наказание за предательство должно быть суровым. Но услышать столь беспощадное предложение от Целителя я не ожидал. Почему Катя согласилась? Я не спрашивал. Известие о том, что Реваз изготавливает Куколки на продажу, стало для нее большим ударом. Катя уважала Кабаридзе, верила ему, любила. Она была потрясена. Только так я могу объяснить то, что она согласилась принять план Олеси. Очень злой план.

– Почему Екатерина Федоровна обратилась к Старостиной?

– Когда я сообщил о Куколках, у Кати случился инфаркт. Она несколько дней балансировала на грани жизни и смерти, даже Целители не могли точно сказать, выкарабкается ли она. Катя испугалась, что умрет, не доведя дело до конца, вот и рассказала обо всем Олесе.

– Она ей верила?

– Как дочери.

– Даже зная, что…

– Катя с пониманием относилась к взаимоотношениям Олеси и Зины. Она не была ханжой.

– Мехраб, – негромко поинтересовался Кортес, – ты ведь наверняка знаешь, что произошло с Олесей семь лет назад?

– Это старая история.

– Расскажи мне ее.

– Первые подозрения у тебя появились, когда ты узнал, что Зина была дочерью Екатерины Федоровны, – констатировала Яна.